Укринформ
Дата 9 мая стала нервной для многих стран. Владимир Зеленский предложил установить в Украине 8 мая День памяти и победы над нацизмом во Второй мировой войне 1939-1945 годов, а 9 мая отмечать не День победы, а День Европы. Теперь у нас есть новый праздник.
В России также многое в преддверии 9 мая поменялось. От проведения парадов по случаю Дня Победы отказались не менее 18 российских городов, не было праздничных мероприятий и в не подконтрольном нашей стране Крыму. «С учетом текущей ситуации» отказались проводить парады в соседних с нами Курском и Белгородом. Причина одна – «соображения безопасности». Они существенно повысились после атаки БПЛА на Кремль. В России превалирует точка зрения о том, что атаку провел Киев, хотя наши власти официально опровергли свою причастность к удару.
Советник главы ОП Михаил Подоляк также заявил о непричастности Украины. Правда, добавил оговорку, что это может быть дело «местных подпольщиков». Глава Офиса президента Андрей Ермак сразу после инцидента в Кремле разместил у себя в телеграм-канале огоньки пожара, но потом почти моментально их убрал. Эта история дала повод говорить о том, что Ермак намекал на «украинский след» в события в Москве.
Перед кремлевской атакой удары беспилотниками наносились по всей территории РФ, включая нефтебазы и аэродромы. Но если в этих случаях никто не сомневался, что это работа украинских военных, то в случае с Кремлем поспешили заговорить о ДРГ или провокации россиян, которые решили самостоятельно ударить по Кремлю, чтобы это развязало им руки для атаки по правительственному кварталу Киева.
Но эта версия не соответствует логике. Во-первых, российским политикам прекрасно известно, что Офис президента Украины находится не в правительственном квартале, а большую часть времени – в подземных бункерах. Во-вторых, атака на Кремль перед самым 9 мая демонстрирует, что даже в Москве становится опасно, и местные жители поддаются панике, опасаясь терактов, тем более, в преддверии парада в российской столице. Такая паника вряд ли может быть на руку московским лидерам, потому что они стремятся к противоположному эффекту – патриотическому настрою своих граждан и спокойствию. Таким образом, очень похоже, что атака на Кремль – это действительно удачная украинская операция.
Однако для информационного пространства в контексте военных действий эти новости носят совсем иной характер. Уже более месяца основная медиаповестка связана с ожидаемым контрнаступлением ВСУ. Атаки беспилотников по российским объектам, а тем более – по казавшимся неприступным Кремлю для медиа стали хорошей заменой ожидаемому возвращению Крыма. Но с военных позиций их ценность совсем иная. В мире заговорили о «теракте в Москве», к чему затем прибавилось покушение на Захара Прилепина. Информационная повестка забита новостями об «украинских диверсантах в России», в то время как контрнаступление отодвигается на второй план. Министр обороны Алексей Резников даже заявил, что в мире переоценивают ожидания от контрнаступления ВСУ. Он рассказал об этом газете The Washington Post, отметив, что это может привести к «эмоциональному разочарованию».
«Я не могу сказать вам, каков будет масштаб этого успеха: десять километров, 30 километров, 100 километров, 200 километров?» — сказал Резников.
Но «эмоциональное разочарование» не может быть восполнено атаками наших беспилотников в России. Если удары по аэродромам обоснованы, то «акция» в Кремле, в том случае если Киев к ней причастен, не имеет вообще никакого смысла, а также влечет за собой возможные негативные последствия для граждан нашей страны в виде «ответных мер».