Всего через два дня после российского вторжения в Украину хозяин Чеченской Республики и верный союзник Путина Рамзан Кадыров немедленно объявил, что его войска присоединятся к российским войскам на поле боя, и заявил о своей непоколебимой поддержке войны.
Имея репутацию жестоких и безжалостных бойцов, чеченские силы, вероятно, были неотъемлемой частью военных планов Кремля, особенно с точки зрения психологического давления. Однако, поскольку российское наступление борется с украинским сопротивлением, многие аналитики сомневаются в его реальном влиянии.
Еще до начала кровавого конфликта в Украине некоторые эксперты утверждали, что значимость поддержки Кадырова на самом деле является признаком военной слабости Путина и свидетельством того, что Кремль теряет контроль над Чечней. Поэтому мы сейчас рассмотрим ведущие факторы, возникновение своеобразного феномена, как Рамзан Ахмад-оглы Кадыров.
Карьерная траектория Рамзана Кадырова, от малообразованного сына мусульманского священнослужителя до одного из самых влиятельных людей в России, является воплощением классического утверждения Мао Цзе-Дуна о том, что «политическая власть вырастает из ствола пистолета». Но последние заявления Кадырова отражают желание пересмотреть полномочия глав субъектов федерации, что еще больше усилит его позиции.
Когда Кадырова впервые повысили до премьер-министра Чечни в марте 2006 года, образованные чеченцы высмеивали его неспособность связно выразить себя ни на родном чеченском, ни на русском языке, на котором он говорит с заметным чеченским акцентом (из его слова-паразит «дон» улыбаются и сейчас).
Анна Политковская, отважная журналистка с украинскими корнями, писавшая для небольшой московской оппозиционной газеты «Новая газета», уехала брать интервью у Рамзана в родную деревню Центорой, которую она описала как «одно из самых непривлекательных чеченских сел», неприветливое, уродливое, которое «кишит вооруженными людьми убийственного вида».
У них была холодная встреча, которая закончилась тем, что Кадыров назвал Политковскую «врагом чеченского народа» и заявил, что она «должна за это ответить». Она была убита на ступенях жилого дома в Москве в 2006 году; многочисленные судебные процессы дали расплывчатые и неубедительные результаты, а среди причастных к убийству трое братьев-чеченцев и офицер ФСБ в отставке. Кадыров отрицает какую-либо причастность.
В статье о встрече с Кадыровым Анна Политковская назвала ситуацию в Чечне «старой историей, которая неоднократно повторялась в нашей истории: Кремль воспитывает дракончика, которого потом должен кормить, чтобы он не поджег все».
Сейчас Путин тщетно пытается обуздать Кадырова и напоминает ему, кто здесь хозяин, хотя отстранение от него привело бы к риску возобновления исламистского восстания, которое он помог одержать победу над лидером Кремля.
Бывший исламистский повстанец, правящий беспокойным, преимущественно мусульманским регионом на Северном Кавказе России с 2007 года, Кадыров ежедневно присягает Путину. Эти публичные высказывания помогли Путину закрыть глаза на особенности Кадырова, которые включают соблюдение строгого Исламского «кодекса добродетели» и смущение Кремля словесными нападками на оппозиционных политиков, а также методы борьбы с повстанцами, которые правозащитные группы считают нарушением прав. Во время его правления Чечня, кажется, часто действует по собственным законам, что является аномалией жесткой системы правления, построенной Путиным, где большинство региональных лидеров являются кремлевскими прихвостнями.
Но в Чечне все наоборот. Например, по сообщениям российских СМИ, несколько раз, когда российские федеральные правоохранители заходили в Чечню в погоне за подозреваемыми, им блокировали путь вооруженные люди, верные Кадырову.
Москва не просто не критикует Рамзана Кадырова и его соратников; это на самом деле проявляет к ним большое уважение. Кадыров и председатель парламента Чечни Мохаммед Даудов удостоены звания «Герой России».
В Кремле хорошо понимают, что режим Кадырова опасен, опасен и сам Кадыров. Кадыров публично, по сути, признает власть и авторитет лишь одного человека в России — Путина — и будет это делать до тех пор, пока ему это выгодно. Поэтому внутри Кремля к Кадырову, конечно, относятся настороженно.
В ФСБ (Федеральная служба безопасности) боятся Кадырова, в Следственном комитете тоже боятся давить Кадырова. За спиной Кадырова стоит огромная многотысячная армия вооруженных до зубов бойцов, которые еще вчера сражались с российскими солдатами и хорошо знают вкус крови. Сегодня они легализованы в российских силовых структурах, но подчинены и лично лояльны Кадырову.
Таким образом, боясь Кадырова, они (федеральные власти) заказывают и стараются его не провоцировать, бесконечно награждают, уступают ему сферами влияния. Но проблема в том, что аппетиты Кадырова растут с каждым годом.
Если вчера он довольствовался ролью руководителя своего региона, то сегодня его интересы распространились на соседние территории. Люди с удостоверениями ФСБ Чечни организуют незаконные захваты бизнеса в других регионах. В Москве действуют десятки людей, формально связанных с Чечней, которых время от времени задерживают в связи с различной криминальной деятельностью. Они специализируются на захватах, похищении людей с целью получения выкупа, мошенничестве. Так что это проблема, которая растет.
Правозащитные организации утверждают, что Кадыров установил в республике режим личной власти. Работа правозащитников в Чечне чрезвычайно сложна. Им угрожают физической расправой.
Российские федеральные войска практически незаметны в Чечне, сосредоточены на одной базе к востоку от Грозного. Люди в форме с автоматами в столице и в небольших городах являются чеченскими силами, а не российскими, и они верны Кадырову, а не Москве. В неофициально подконтрольных Кадырову подразделениях служат от двадцати до тридцати тысяч человек.
По мере того как Кадыров набирал власть, Москва все меньше и меньше имела значение в Чечне. Федеральный закон вообще не работает. Но, в то же время, нет доморощенной Чеченской правовой системы. Так что же там? Одно, только один закон, который можно сформулировать двумя словами: приказ Рамзана.
Кадыров вылепил Чечню на свой лад. Теперь республика руководствуется диктатом, навеянным шариатской юриспруденцией и личным толкованием Кадырова адата, традиционного чеченского кодекса поведения. Это уникальный регион; Такого в России нет. Это регион, где не действуют российские законы, где создан автономный политический режим. И это регион, о котором не говорят; проблемы в этом регионе не обсуждаются. Однако с каждым годом проблема разрастается, как раковая опухоль. И сегодня, на мой взгляд, это угрожает не только стабильности и безопасности Северного Кавказа, но и национальной безопасности всей страны.
Одной из самых деликатных тем является полигамия, учитывая, что она однозначно запрещена российским законодательством, но Кадыров и другие чеченские чиновники неоднократно выступали за эту практику. В 2011 году Кадыров сказал репортеру Российской газеты, что ищет вторую невесту, но не может найти достаточно красивую женщину. Многоженство-незаконная традиция, на которую чеченские власти закрывают глаза. Загсы просто не регистрируют вторую или третью жену. Принудительные браки и убийства не редкость.
Чечня преследует сторонников радикального ислама, который отвергает местные исламские традиции. Но Кадыров также ввел жесткие стандарты, заимствованные с Аравийского полуострова.
Власти Чечни сделали хиджаб обязательным для госслужащих, студенток и школьниц. Религиозные программы занимают треть эфирного времени Чеченского государственного телевидения. В Чечне запрещены азартные игры. Алкоголь можно купить только в одном ресторане и одном гипермаркете. Песни, которые исполняют музыканты, и их внешний вид проверяет государственная комиссия.
В то же время Чечня, вероятно, служит и полигоном, и предвестником того, во что превращается Россия. Чечня-это авангард России. То, что мы сейчас видим в Чечне, скоро можем увидеть во всей России. Вспомним и об упадке верховенства права и увеличении использования пыток, не говоря уже о сужении пространства для групп гражданского общества и любого, кто совершает публичные действия вне все большего параноидального контроля государства.
Рамзана Кадырова принимают главы государств, которые не в дружеских отношениях с Москвой. Кадыров стал посредником Кремля в консервативном исламском мире, но он хотел большего. Он претендовал на роль мусульманского лидера в России... он был популярнее многих муфтиев.
Независимый Кадыров и в отношениях с соседними регионами. В 2018 году он успешно настаивал на перекраивании чечено-ингушской границы, в результате чего Чеченская территория увеличилась на 26 000 гектаров. Через год установление знаков на чеченском языке на админгранице привело к протестам в соседнем Дагестане.
Личные договоренности с президентом России позволяют Рамзану Кадирову выполнять лишь те законы, которые он считает нужным. Чечня стала регионом с уникальным статусом. У ее власти есть собственные вооруженные силы; продвигает культурные и религиозные стандарты, противоречащие российскому законодательству; его финансы не контролируются централизованно; и она проводит квази-независимую внешнюю политику.
Многие эксперты считают, что Кадыров не сможет остаться у власти без Владимира Путина. Но другие считают, что Рамзан Кадыров останется в Грозном, независимо от того, кто будет руководить Кремлем.
Угроза заключается в том, что Кадыров стал довольно крупной политической фигурой, которой никто не может управлять или контролировать. Отсутствие какого-либо контроля или противодействия вызывает у Кадырова ощущение абсолютной развратности и безнаказанности. Имеет большие финансовые ресурсы; за ним стоят тысячи хорошо обученных и хорошо вооруженных бойцов, которые верны ему лично, а не законам или Конституции России.
Учитывая все эти факторы, проблема Кадырова лично и его политического режима в целом создает угрозу не только в отношениях между Чечней и федеральным центром: она создает угрозу национальной безопасности страны, дискредитируя всю правовую базу. Когда глава одного из регионов (РФ) публично приказывает своим военным стрелять в полицию или следователей из других регионов и не чувствует никакого отпора, это, конечно, вызов всему российскому государству.
Чеченский лидер до сих пор был верным союзником Путина, часто называя себя «пехотинцем» российского президента, но предстоящие события, безусловно, подвергнут испытанию его лояльность к Кремлю.
Несмотря на энтузиазм Кадырова по поводу войны в Украине, он также не согласен с российской тактикой и медленным продвижением, а критикует обстрелы гуманитарных коридоров в нескольких городах. Он неоднократно призывал к широкомасштабной операции на всех направлениях и призывал Путина отдать соответствующие приказы, чтобы «мы покончили с этими нацистами».
Возможна таки потенциальная трещина в альянсе между ними; он имеет корни в отце Кадырова, который первоначально боролся за независимость Чечни против России, пока не перешел на другую сторону и не стал союзником Путина. Тем не менее, несмотря на некоторые разногласия и отчеты российской разведки, которые идентифицируют Кадырова как угрозу, Путин видит Кадырова так же ценно, как человека, который всегда будет выполнять грязную работу Путина и выступать за еще более жесткий подход, чем Путин. Это полезно, потому что Путин может потом ссылаться на поддержку Кадырова, чтобы сам продвигать такой подход.
Но Кадыров мог играть с огнем, стремясь получить значение в Москве со своей «армией добровольцев», захватив пространство, которое традиционно занимали другие российские органы безопасности. Путин позволил Кадырову вырасти и создать систему власти в форме пирамиды, поддерживаемую личными отношениями. Многие мужчины, составляющие его частную армию, являются бывшими повстанцами, которые воевали против России и ненавидели ее, а потому чувствуют ответственность лишь перед Кадыровым. В свою очередь, отношения между Москвой и грозным базируются на личной связи Путин-Кадыров, и чеченский лидер демонстрирует свое уважение и лояльность к Путину, а не к России в целом.
По всем этим причинам Путин оказался в действительно затруднительном положении с Кадыровым. Если текущее хрупкое равновесие, которое в некоторой степени служит стратегией сдерживания на Кавказе, будет нарушено, никто не знает, что произойдет. Осознавая все это, Путин терпит Кадырова, возможно, потому, что у него нет лучшего варианта. Плана Б по Чечне нет.
Проблема в том, что Кадыров, кажется, уже пересек все возможные красные линии, и процесс его замены или отстранения от власти должен был начаться давно. То, что этого не произошло, говорит о том, что федеральные власти и российское общество в целом фактически стали заложниками политики, которую Путин проводит на Северном Кавказе. Потому что Кадыров и его политический режим – это главный результат политики Путина на Северном Кавказе, которая завела РФ в тупик. И в Кремле, очевидно, не понимают, как решить эту проблему.
Сергей Сербин, историк
.