NYT
Год назад Всемирный банк оценил совокупный ущерб украинской экономике в 290 миллиардов долларов, что равно пяти довоенным бюджетам Украины за год. К сожалению, с тех пор оценка наших экономических потерь не обновлялась. Возможно, данные у ВБ и есть, но их не публикуют по той причине, что они слишком разочаровывающие. Однако недавно ВБ представил подробное исследование потерь конкретно украинского бизнеса и промышленности. И там данные тоже, мягко говоря, не очень, а кое-кого могут и шокировать.
В опросе, проведенном ВБ вместе с Киевской школой экономики, приняли участие более 2,7 тысячи предприятий. Не обошлось без неточностей, о которых говорят сами авторы. Например, полностью закрыть бизнес пришлось всего 3% опрошенных, но сами социологи эту цифру считают сильно заниженной. Вряд ли опрос дошел до тех компаний, которые работали на востоке страны. Больше половины из 52 тысяч телефонных номеров компаний, которые обзванивали в ходе опроса, оказались недоступны. Можно представить, что закрывшихся предприятий может быть даже больше, нежели участвовавших в социологическом исследовании. Advanter Group приводит другие данные: к июню 2023 года навсегда закрылись 10% украинских компаний.
В связи с боевыми действиями хуже всего приходится металлургии. 70% фирм сообщили о падении доходов, при этом на востоке доходы снизились втрое, на юге – на 60%, на западе – на 40%. «Азовсталь» и комбинат имени Ильича в Мариуполе неподконтрольны, после 2022 года доля металлургии сократилась на 60%. При этом до войны она составляла 10% нашего ВВП. Восстановить эту отрасль не представляется возможным даже в отдаленной перспективе.
После того, как россияне начали активно бить по нашей энергетической инфраструктуре, у предприятий появилась гораздо более сложная проблема. На многих производствах необходимо бесперебойное снабжение электроэнергией, что вылилось в дополнительные затраты. Никаких компенсаций, естественно, на этой ниве не предвиделось и не предвидится. Бизнесу приходится решать, что делать с альтернативными возможностями по электроэнергии, самостоятельно. Если крупные компании могут себе позволить подобное решение, то мелким и средним предприятиям остается терпеть дополнительные расходы. По причине авиаударов у многих компаний возникали сбои работы интернета, в торговой сфере жалобы на это составили 16%. Для сферы услуг это также влечет за собой непредвиденные траты.
Новые реалии украинской логистики – это уже не про авиаудары. 65% компаний вынуждены были сократить или вовсе прекратить закупки сырья и комплектующих за рубежом. 44% компаний, которые продавали продукцию в другие страны (кроме России и Беларуси), вынуждены были полностью прекратить поставки, еще 31% сократили экспорт. При этом не указывается, сколько компаний и в какой мере пострадали от пограничного кризиса с Польшей – фактической блокаде, к которой затем подключились другие страны, а сейчас ее активно внедряют уже румынские фермеры. Многие контракты украинские компании просто не могут выполнить не по своей вине, что приводит к их разрывам и очередным убыткам. По информации Нацбанка Украины, за месяц блокады поляками границы Украина потеряла на экспорте/импорте $860 млн.
Кадровый голод на предприятиях (даже при существенном сокращении оборота и очень низком внутреннем спросе) шагает в ногу с мобилизацией. В регионах не хватает людей ни в медицине, ни в торговле, есть большая потребность в квалифицированной рабсиле. В итоге сократить выпуск и отменить заказы из-за недостатка кадров пришлось 15-20% компаниям. Малому бизнесу, работавшему на внутренний рынок (кроме продовольственной отрасли), пришлось тяжелее всего, и чем восточнее мы направляемся по стране, тем более удручающая ситуация. Об инвестициях в данном случае также речи не идет – 76% компаний прекратили вкладывать средства в собственное развитие.
Здесь уместно задать вопрос: почему не работает государственная поддержка, тем более что союзникам, обеспечивающим финансовую помощь, выгодно, чтобы украинский бизнес не исчез, потянув за собой в небытие бюджет нашей страны? Согласно опросу ВБ, лишь 8% компаний воспользовались госпомощью. Четверть представителей бизнеса вообще не знала о мерах поддержки, еще треть не верят в ее возможность. Тут стоит отметить, что после начала войны некоторые небольшие бизнес-компании в Украине ушли в тень – в том числе из-за вопросов по мобилизации. Кроме того, по данным другого опроса «Европейской бизнес ассоциации», более 40% работающих в нашей стране компаний считают налоговую систему страны препятствием для развития бизнеса и инвестиций. Приходится констатировать, что патовая ситуация для украинского бизнеса приводит к не то что недопоступлению налогов в бюджет, а фактической потере налоговых отчислений. В начале 2024 года мы не знаем, сколько налогов страна получит к концу года.
Главный экономист Sense Bank Алексей Блинов считает, что в 2023 году украинская экономика «отдышалась после начального шока», но дальше восстановление замедлится, экономическая активность останется на уровне в 75% от довоенного, и когда удастся вернуться к показателям 2021 года – неизвестно. В то же время уже в конце 2024 года государственный долг Украины должен достичь беспрецедентных 95% ВВП. Экономист уповает на «послевоенное плечо». Мы все на него уповаем, но даже нынешние прогнозы делаются с учетом бесперебойной финансовой помощи наших союзников. Пока нет системных решений, Украину ждет многолетнее бремя внешнего долга, а бизнес в таких условиях будет похож скорее на товарное хозяйство в Средневековье.
Автор - Артур ЖУРБЕНКО