Сколь монолитной бы ни казалась Коммунистическая Партия Китая снаружи, но она состоит из нескольких группировок, ведущих между собой ожесточенную борьбу за влияние в стране, умы населения и доступ к ресурсам. Так уж повелось, что фракционная борьба - излюбленный вид спорта китайской элиты на протяжении веков. Кстати, не только китайской - то же самое практикуется и в обеих Кореях, невзирая на различия социально-экономических систем. К примеру, в 50-е годы в КНДР вообще существовало 4 клана-группировки (партизаны Ким Ир Сена, советские корейцы, китайские корейцы (т.н. шанхайская группа) и интеллектуалы-коминтерновцы), а сам Ким Ир Сен стал полноценным вождем лишь после августовских событий 1956 года, разгромив оппозицию в ходе пленума ЦК. Но мы - не об этом. Не об истории и Корее. А о современности и Китае. Кто интересуется делами корейскими и борьбой фракций в ТПК, советую книгу А. Н. Ланькова на соответствующую тему (Август, 1956 год. Кризис в Северной Корее. – М.:РОССПЭН, 2009).
Итак, КПК... структура, вне всякого сомнения, закрытая, в излишнем душевном стриптизе не заинтересованная и пытающаяся изо всех сил продемонстрировать единство. Но иногда они пробалтываются. А иногда - "сливают" друг друга. Такова жизнь. Исходя из косвенных данных, а также из китайских официозно-партийных газет (в том числе "Женьминь Жибао" (人民日报), однако не только) и доступных в интернете программных документов ЦК, в руководстве китайской Компартии на сегодняшний день существует несколько соперничающих групп-кланов:
- "Неоимперцы": Группа Си Цзиньпина (习近平) - лидера страны. Состоит преимущественно из земляков-уроженцев центральной провинции Шэньси (陕西) - сурового горного края. Большинство из этих людей - дети довольно высокопоставленных функционеров времен Мао (отец самого Си Цзиньпина – Си Чжуньсюнь (习仲勋) – был политкомиссаром примыкающего к Монголии Ганьсу-Нинься-Шэньсийского района), но попавших в опалу во времена Культурной Революции и с лихвой хлебнувших горестей "перевоспитания трудом". Эти товарищи отличаются сплоченностью и жесткостью (расправа с Бо Силаем (薄熙来) – членом Политбюро, на минуточку – в марте 2012 года с его последующей пожизненной посадкой – всецело их инициатива. Ранее никто не отваживался бить столь высоко, срабатывал коллективный рефлекс самосохранения, аналогичный советскому постсталинскому -партноменклатура неприкасаема), а также, что странно, - идеологизированностью. Именно они выдвинули идею о новой "Китайской мечте" (中国梦), проект нового Шелкового пути и множество других идей, призванных превратить Китай в сверхдержаву номер один и вернуть былое (в средневековье) лидерство в мире. Представителям этой группы свойственен национализм и даже в некотором роде, шовинизм, которым они фактически подменяют в народном сознании пообветшавшие коммунистические лозунги - апелляция к могуществу, исключительности китайского народа, «возрождение великой китайской нации» и т.п. Пользуются симпатией военных и спецслужб, потому и правят страной. «Совпадение? Не думаю».
- "Комсомольцы": выходцы из структур Китайского коммунистического союза молодежи, которым в 1983-1985 годы руководил Ху Цзиньтао (胡锦涛). Это сплоченная группа протеже товарища Ху, половина из которых родом из провинции Аньхой (安徽), объединяемая, как ни странно, иронично-скептическим отношением к идеологии и политике. Технари-хозяйственники-практики. Можно сравнить со своеобразным гибридом советских красных директоров 40-50-60-х с учеными да романтиками-бардами 70-х, с их Стругацкими, Высоцким и Галичем, собственной системой ценностей (да, выросшей из общесоветской, но все же!), мироощущением, «кодексом чести» и взглядом на добро и зло. К «партийной болтовне», как правило, относятся с иронией, однако вынуждены мириться с ней как с неизбежным злом и / или полезным инструментом, а нередко и самим прибегать к словесной эквилибристике на заседаниях ЦК. В околопартийных кругах про Ли Кэцяна (李克强), выходца из комсомольцев и ближайшего соратника председателя Си (исключение из правил), ходит байка (повторяемая на различных интернет-форумах в нескольких разновидностях) о том, что якобы он сравнивал партийную деятельность и пламенные речи с кунилингусом – много движений языком, дети не рождаются, и все ближе и ближе к заднице.
- "Старые националисты", связанные, с одной стороны, с бывшими функционерами Гоминьдана (国民党), а с другой стороны - с правящими кругами Тайваня (хотя и первое, и второе националистами яростно отрицается на официальном уровне, поскольку формально по закону это – госизмена и полновесный тюремный срок, а на деле – как минимум зрадная зрада в кубе и гвоздь в крышку гроба политической карьеры). Современная реинкарнация ихэтуаней (义和团) – борцов-повстанцев против иностранного вмешательства в экономику, внутреннюю политику и религиозную жизнь Китая в 1898-1901 годах. Исповедуют (более или менее открыто) причудливую смесь из Конфуцианства, Даосизма и идей родом из Третьего Рейха. Скандал двадцатилетней давности по поводу секты Фалуньгун (法轮功) с её последующим запретом был ударом именно по ним (со стороны Си) с целью ослабления и дискредитации. В целом, группа Си и националисты относятся друг к другу с осторожной симпатией (и те, и те - националисты, правда одни - умеренные, а другие - упоротые что твоя "Свобода" со Львовской области, да ещё и с уклоном в мистицизм и поиски оккультно-национальных священных Граалей) и даже часто голосуют вместе на пленумах ЦК.
- "Шанхайская клика": примерный аналог гайдаровской клики реформаторов из России начала 90-х, недо-чикагские недо-мальчики кейнсианского пошиба, да благословит Ротшильд его и невидимую руку рынка, иже из него исходящую! Эти люди начали своё возвышение в Шанхае в то время, когда его мэром был Цзян Цзэминь (江泽民), впоследствии ставший председателем КНР. На сегодняшний день в значительной степени утратили свое былое влияние, но не уверенность в собственной правоте и параноидальной идее-фикс: необходимости постепенного перехода Китая к «чистому» капитализму а ля «Чикаго 20-х» с шоковыми реформами, приватизацией и демократизацией любой ценой. Ни пример экономический и социальной катастрофы в СНГ в лихие 90-е, ни опасность доиграться до полномасштабной гражданской войны с религиозной подоплекой в Синьцзянском автономном районе (привет из Чечни!) их не пугают. Как говориться, наш девиз – отвага и слабоумие.
- "Южане – клан маршала Е": выходцы из южных провинций Китая, преимущественно провинции Гуандун (广东), связанные с маршалом НОАК времен председателя Мао – Е Цзяньином (叶剑英). Огромное количество этих людей этнически принадлежат к так называемым хакка (客家) – китайскому меньшенству-субэтносу, а также являются приверженцами католицизма. С очень сильной натяжкой их можно сравнить с таким типажом, как старая, воспитанная на европейский манер аристократия в России 19-го века. Жеманная интеллигенция, воркующая друг с другом на своем французском и взирающая на снующую вокруг чернь да на северных мужланов-бюрократов с нескрываемым презрением. И да, «Хватит кормить Пекин» - это отсюда. Если бы не эти аппаратчики с Севера, то по уровню развития экономики и богатству мы бы давно превзошли Японию. Северяне отвечают южанам тем же, утверждая, что на 10 выходцев из города Гуанчжоу (广州) приходится 4 гомосексуалиста, 4 предателя, один непризнанный гений-алкоголик и один неопределившийся между вышеупомянутыми группами, который и вступает в КПК.
- "Северные мандарины – красная аристократия": своеобразные клоны товарища Суслова, ортодоксы-начетники и борцы за истинную чистоту марксизма-ленинизма-маоизма, а также против всевозможных ревизионистов (читай - шанхайцев, южан и комсомольцев), потомки пресловутых «Восьми бессмертных КПК» (八大元老) середины-конца 80-х. Некогда очень влиятельная группа – жесткие дядьки-северяне, не шибко культурные, орущие матерные песни, пьющие рисовое пиво и жрущие воблу прямо с говном, преимущественно выродившаяся сейчас (в силу возраста её ключевых участников) в сообщество свадебных генералов и ортодоксов-маразматиков, но не вся. Кое-кто ещё "ого-го!". И это "ого-го" стальной хваткой вцепилось в идеологические отделы обкомов и горкомов, так что какому-нибудь провинциальному чиновнику или армейскому полковнику без их одобрения путь в Пекин да к генеральским лампасам закрыт наглухо. Вот и приходится считаться. Даже мэрия ультрасовременного Шеньчженя была вынуждена испрошать благословения сих седовласых старцев на открытие IT-долины (по примеру калифорнийской силиконовой).
Примечательно, что силовики – военные и ГБшники – не образуют отдельной группировки, а входят либо в группу Си, либо в красную аристократию (совсем немного – у южан, по старой памяти от маршала Е, почившего в бозе еще в лохматом 1986 году).
Естественно, что сосуществование этих фракций не обходится без подковерных конфликтов, подрейтузных интриг и столкновений разной степени остроты. Как часто бывает в таких системах, многие царедворцы соревнуются за доступ к телу лидера — и влияние на его образ мыслей. Многие руководители, от глав районов до партсекретарей провинций, продолжают двигаться по карьерной лестнице — и тянуть за собой своих протеже, строя кадровый плацдарм для дальнейшего укрепления внутри системы. Случаются и споры по конкретным вопросам государственной политики, выливающиеся порой в публичное поле — как недавняя дискуссия между Минфином и Народным банком Китая о необходимости количественного смягчения для борьбы с кризисом, или критика премьера Ли Кэцяна анонимным «высокопоставленным источником» с первой страницы партийного рупора «Жэньминь Жибао» в 2016 году, за которым угадывался самый близкий к Си Цзиньпину экономист Лю Хэ, ныне занимающий пост вице-премьера и курирующего все стратегические вопросы, включая переговоры с США.
Вот такие дела. Монолит-то он монолит, но как ни крути, а человеческой натуре свойственна, с одной стороны, тяга к конкуренции, а с другой – объединение с себе подобными на основе общности интересов. И как на три украинца приходится два гетмана и один предатель, так и на сто китайцев – двадцать кланов и десять землячеств. Традиция-с, уходящая корнями вглубь веков, еще к эпохе Сражающихся царств (战国时代; период китайской истории от V века до н. э. до объединения Китая императором Цинь Шихуанди (秦始皇帝) в 221 до н. э. – всеобщая гражданская войнушка между семью царствами-«гегемонами»: Чу (楚), Хань (韩), Ци (齐), Цинь (秦), Вэй (魏), Янь (燕) и Чжао (赵). А многовековую традицию, хорошо это или плохо, не прикроешь никаким красным кумачом, ибо под ней неизбежно разгориться новая подкумачовая борьба. Что и наблюдаем воочию.